Обзор российской образовательной прессы

Совет по вопросам качества общего образования в Российской Федерации при президиуме Генерального совета партии «Единая Россия» обсудил программу модернизации системы общего образования, предложенную Председателем Правительства Владимиром Путиным, рассказывает «Парламентская газета» от 8 июля в заметке «Реализовать на местах программу поддержки молодых учителей».

 

Члены совета отмечают, что в рамках приоритетного национального проекта «Образование», федеральной программы развития образования на 2006–2010 годы были приняты инновационные решения для развития среднего образования. Во многих регионах вводится новая система оплаты труда педагогов, идет переход на нормативно-подушевое финансирование общего образования. В нескольких десятках регионов проходит эксперимент по повышению качества школьного питания. «Тем не менее опыт модернизации системы общего образования не приобрел массового характера. Наблюдается усиление дифференциации регионов по качеству и условиям образования. По-прежнему остаются крайне низкими социальный статус и заработная плата учителя. Во многих регионах она на 30 процентов ниже средней зарплаты. Эти обстоятельства создают системные риски для успешного перевода страны на путь инновационного развития и построения новой экономики, основанной на знаниях», – считает председатель Комитета Государственной Думы по образованию Григорий Балыхин. В нынешнем году на нужды образования будет выделено 20 миллиардов рублей.

 

Существует несколько условий предоставления этих средств. Во-первых, регионы должны реализовывать собственную программу поддержки молодых учителей. Во-вторых, продемонстрировать положительные результаты модернизации системы образования. Очень важно, чтобы средства федерального бюджета своевременно доходили до регионов. Об этом на заседании говорил ректор МГУ имени М.В. Ломоносова Виктор Садовничий. По его мнению, деньги должны поступить уже в июле, иначе регионы не смогут организовать проведение конкурсов в рамках Федерального закона № 94. Для повышения эффективности выполнения программы совет предложил при разработке государственной программы «Развитие образования» включить в нее положение о модернизации системы среднего образования и рассмотреть вопросы совершенствования пенсионного обеспечения работников образования, в том числе за счет использования негосударственных пенсионных фондов.

 

 

 

Инфляция повлияла на студенческие приметы, сообщает газета «Комсомольская Правда» от 4 июля в заметке «Раньше под пятку клали пятак, а теперь 10 рублей».

 

Проходят те романтические времена, когда ради зачета студент мог облобызать чуть пониже спины памятник Герцену, что перед Литинститутом. Нынешнее поколение – народ трезвомыслящий и в большинстве своем несуеверный. 38% «студней», опрошенных порталом Career.ru, никаких ритуалов в сессию не проводят, полагаясь только на знания и шпаргалки. 26% в приметы тоже не верят, но соблюдают их на всякий случай. И только для 19% «халява, ловись!» – все еще не пустой звук. Последние из мистиков обычно доверяют классической формуле – накануне дня Х помахать зачеткой в окне, ночь проспать на учебниках, не мыться-не бриться, а перед заходом в аудиторию сунуть пятак под пятку. Но инфляция отразилась и на работе ангелов-хранителей: теперь им подавай монеты номиналом в 10 рублей.

 

Предлагаются и более свежие решения – тянуть билеты левой рукой, просить благословения у своего кота и даже надевать на экзамен красное белье. Все эти суеверия – последняя надежда не завалиться для 17% опрошенных студентов. 39% рассматривают их как дополнительную подстраховку и 10% – как серьезное повышение шансов на успех. Но большинство тех, кто соблюдает приметы, твердят, что здесь работает не магия, а всего лишь самовнушение, дающее уверенность в своих силах. Так и сдают все на «отлично» – немытые, небритые, хромающие, но чертовски уверенные в себе.

 

 

 

Госдума приняла в первом чтении поправки в закон «Об образовании», которые обязывают школы в приоритетном порядке принимать в первые классы тех детей, которые живут в ближайших от учебного заведения домах. Изменения, как отмечают их авторы, направлены на обеспечение территориальной доступности школ. Предполагается передать права по закреплению территорий за школами муниципалитетам. Пока же размеры территории, которую должна «покрывать» та или иная школа, указаны в санитарных правилах и нормах. Кроме того, поправки в закон обяжут муниципалитеты вести учет детей, подлежащих зачислению в школы и в детские сады. Подробности – в статье «Чем ближе живешь к школе, тем будет проще в нее поступить», опубликованной в газете «Новые Известия» от 8 июля.

 

Президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков изменения поддержал. «Ребенок должен ходить в школу пешком, не пересекать массу транспортных артерий, подвергая свою жизнь опасности», – поделился своим взглядом на проблему эксперт, добавив, что в первую очередь надо заботиться о жизни и здоровье детей. Всероссийское педагогическое собрание тоже поддерживает законопроект, заверила его председатель Валентина Иванова. Г-жа Иванова считает, что «в шаговой доступности должна быть качественная, хорошая школа. Плохие школы надо закрывать». «Ребенок сможет поступать в любую школу, однако приоритет будут иметь дети, проживающие на территории, закрепленной за конкретным образовательным учреждением», – пояснил председатель комитета Госдумы по образованию Григорий Балыхин. Шанс занять свободные места остается. На вопрос о том, не обернется ли борьба за эти места ростом коррупции, г-н Комков отметил: «Это задача правоохранительных органов и органов управления образованием, в эту молотилку не должны попадать те, кто живет в микрорайоне школы».

В мае прошлого года Мосгордума внесла поправки в часть 1 статьи 11 закона №14 «Об общем образовании города Москвы». Они вступили в силу 1 января 2011 года и давали приоритет при записи в первый класс детям, проживающим неподалеку от школы, имеющим братьев и сестер, обучающихся в этой же школе, а также детям из многодетных и малоимущих семей, сиротам. В апреле 2011-го столичная прокуратура опротестовала поправки в Мосгорсуде, решив, что они нарушают принцип общедоступности образования. Суд с прокуратурой согласился. Однако в июне Верховный суд РФ отменил решение Мосгорсуда, опять узаконив преференции. 1 апреля этого года, приведя своего ребенка на запись в первый класс, папы и мамы столкнулись с большими проблемами. Если законопроект примут в двух оставшихся чтениях, то новые правила вступят в силу с 1 января 2012 года. А это значит, что инициативу столичных властей поддержат на общероссийском уровне.

 

 

 

В этом году в училища и техникумы планируют поступить почти на 15% меньше абитуриентов, чем в 2010-м, сообщает безрадостную статистику газета «Аргументы и Факты» от 6 июля в заметке «Выпускники не хотят получать рабочие профессии даже за хорошую зарплату».

 

Количество выпускников школ снижается, и они предпочитают получать высшее профобразование, становиться невостребованными экономистами и юристами, а не слесарями с гарантированным трудоустройством. При этом, если «руки растут из того места», рабочий может найти на рынке труда вакансию с заработком, сравнимым с доходом специалиста с высшим образованием. К примеру, хорошему слесарю работодатели готовы платить до 35 тыс. руб./мес., пекарю — до 40 тыс. руб./мес. А экономиста с вузовским дипломом ждет зарплата 30-35 тыс. руб./мес. Другое дело, что никакими коврижками ребят в училища не заманишь.

 

Да и «коврижек» там почти нет. Отсрочка от армии студентам средних специальных учебных заведений предоставляется только до 20 лет, потом – забреют, даже если диплом еще не получил. Стипендия – меньше 500 руб. Со всего, что произведено в учебных мастерских и продано, взимается налог. Лишь 15% техникумов достаточно хорошо оснащены для того, чтобы готовить спецов, способных работать на современных предприятиях. Страна несколько лет назад фактически отказалась от начального профобразования, когда его финансирование было передано на уровень регионов, говорит Олег Смолин, глава общества «Знание» России. Ведь большинство областей имеют дотационные бюджеты и не могут содержать училища на должном уровне. И действительно, когда чиновники ведут речь об изменениях в профессиональном образовании, как правило, они имеют в виду высшие учебные заведения. Но те и так обласканы не только госвниманием, но и родительскими и спонсорскими денежными вливаниями. А за начальное и среднее профобразование кто постоит? Может, родители учащихся? По статистике, средняя зарплата тех, чьи дети учатся в техникумах и училищах, – 6 тыс. руб./мес. Они в первую очередь думают о выживании, а не о качестве образования, которое получают их дети... «Существовало устойчивое мнение, что в училища идут неуспешные дети, – пояснил нам Виктор Демин, президент Союза директоров учреждений среднего профобразования РФ, – это отношение меняется, но очень медленно».

 

 

 

В современной России поступление в вуз – командная игра детей и родителей. Задача первых – успешно сдать ЕГЭ и не ошибиться со специальностью. Задача вторых – поддержать своих чад морально и найти деньги на дорожающее с каждым годом высшее образование. О финансовой стороне образования – газета «Вечерний Новосибирск» от 1 июля со статьей «Купим знания. Дорого».

 

В прошлом году стоимость качественного высшего образования в Новосибирске приблизилась к шестизначным суммам и пока удерживается на этой отметке. Чем престижнее вуз и популярнее специальность, тем выше плата за обучение. Например, на факультете информационных технологий НГУ стоимость обучения составляет 90 000 рублей в год. Даже если оформить рассрочку на 12 месяцев, то вузу придется ежемесячно выплачивать 7 500 рублей. И если в НГУ возможность рассрочки предусмотрена немалой ценой, то в других вузах, где стоимость образования на 20 000 – 25 000 рублей ниже, ни о каких рассрочках обычно не говорят. При средней зарплате в 18 000 рублей для многих новосибирцев высшее образование становится просто неподъемным. Единственный выход – взять кредит в банке, тем более что многие из них предлагают специальные образовательные кредитные программы.

Допустим, что ваш ребенок успешно поступил в НГУ. Для получения степени бакалавра ему нужно проучиться четыре года – нетрудно подсчитать, что за этот срок вузу нужно будет перечислить 360 000 рублей. Сразу такую сумму ни один банк не выдаст, да и вам ни к чему оплачивать весь курс обучения сразу. И вовсе не потому, что ваш ребенок может вылететь после первого же семестра, а потому, что есть маленький шанс перевести его на бесплатное место. Многие образовательные кредиты выдаются на небольшой срок – не более 12 месяцев – и обладают умеренной процентной ставкой – 15%.

 

В конце каждого года обучения банк будет требовать подтверждения того, что студент не вылетел из вуза и что у него нет «хвостов». Это требование особенно важно для тех, кто будет брать кредит каждый год: если у вашего ребенка будут пересдачи, банк может и не продлевать договор. Учитывая, что некоторые экзамены и курсовые работы пересдаются осенью, отказ в кредите может вызвать трудности с бухгалтерией вуза, которая будет ожидать оплаты уже к сентябрю.

Некоторые вузы стараются взять абитуриентов «на пушку» и ставят жесткое финансовое условие для поступления: первый семестр нужно оплатить до начала учебного года. Например, на факультете бизнеса НГТУ стоимость обучения 72 000 рублей, и половину этой суммы придется внести уже в августе. Из-за боязни протянуть с оплатой и упустить место родители стараются внести деньги за обучение как можно быстрее. В связи с этим многие соглашаются на любые условия кредитов, и только через пару дней после сделки начинают понимать: условия не самые выгодные.

 

Учитывая, что российская система образования сейчас стала частью мировой, всплывает еще один минус образовательных кредитов: их направленность только на отечественные учебные заведения. Вам дадут кредит на учебу в университете, институте, колледже или даже лицее, но если ваш ребенок захочет поступить в Кембриджский университет, то придется брать кредит «на любые нужды». С этим вопросом столкнулись и рядовые жители Новосибирска. Вот как комментирует ситуацию с образовательными кредитами мама и опытный заемщик Ирина Меркулова: «У меня дочь учится на четвертом курсе и хочет поступить в магистратуру в чешский вуз. Мы сейчас платим 75 000 рублей в год и, конечно, нам не потянуть европейское образование без кредита. Мы берем кредит каждый год, оформляли и потребительский, и образовательный, и платили от 12% до 18% годовых. На мой взгляд, образовательный кредит – это просто название программы. Я при выборе кредитов ориентируюсь не на то, для каких целей он предназначен, а на то, какие там условия. Но мне кажется, что если уж вы назвали кредит «образовательным», то не стоит ограничивать образование только российскими вузами».

 

Постепенный отказ от бесплатного высшего образования – не только российская, но и общемировая тенденция. Одной из первых европейских стран от образования «для всех» отказалась Австрия – с 2001 года обучение в австрийских университетах стало платным, начали открываться частные вузы. Еще два года назад за обучение в Германии платили только те студенты, которые превысили срок учебы на несколько семестров. Сейчас же все больше государственных вузов страны становятся платными. Наиболее демократичной страной традиционно оказалась Швеция – там образование стало платным только для иностранных студентов, и только для тех, кто поступит в 2011 году. А вот во Франции, при бесплатности самого обучения, нужно платить за все, что сопутствует учебному процессу, – за питание, за проживание в общежитии, за использование инфраструктуры студенческого городка. В сумме набегает несколько тысяч евро в год. В странах третьего мира ситуация с высшим образованием двоякая, например, в Египте студенты государственных вузов платят только регистрационный взнос, а само обучение бесплатное.

 

 

Эдуард Дмитриевич Днепров – академик Российской академии образования, министр образования РФ в 1990-1992 годах, основной разработчик Закона «Об образовании» 1992 года, рассказывает о ситуации с законом в статье «Декларации и цифры», опубликованной в «Независимая газета» от 29 июня.

 

Сегодня уже отгремели бурные дискуссии о проекте федерального стандарта для старшей школы, который вызвал взрыв общественного недовольства. Между тем за очевидными и возмутительными благоглупостями этого проекта остался в тени куда более важный базовый документ – проект закона об образовании. Его широкое обсуждение только начинается. Но именно закон об образовании определяет и реализует в праве философию, идеологию, государственную политику в сфере образования, равно как направления и механизмы его развития. Сейчас мы имеем два проекта закона об образовании. Один представлен Министерством образования и науки РФ. Другой, альтернативный ему проект подготовлен рабочей группой общероссийского общественного движения «Образование – для всех» под руководством первого заместителя председателя комитета по образованию и науке Государственной Думы Олега Смолина. Естественно, возникает необходимость сравнения этих документов, которое поможет решить – либо выбрать один из них, либо на их основе сделать единый и непротиворечивый документ. Но сначала скажем несколько слов об особенностях закона об образовании как политико-правового акта и напомним те главные принципы, которые закладывались в существующий закон в ходе его создания в 1992 году и доработки – в 1996-м. Это поможет увидеть и ретроспективу, и перспективу законодательства об образовании.

 

Закон «Об образовании» в редакции 1992 и 1996 годов выделил и утвердил в праве десять базовых принципов, положенных в основу идеологии и жизнедеятельности российского образования. Не вина, а беда и Закона «Об образовании», и самого образования в том, что названные принципы не получили должного развития. Этого и не могло произойти в условиях российского термидора середины 90-х и нулевых годов, в условиях разграбления и разрухи страны, построения бандитского, слитого с государственной бюрократией капитализма. Однако этот закон сыграл свою роль: в развитии образования, пусть медленном и трудном, на низших его этажах – в образовательных учреждениях всех уровней и в значительной части регионов, которое происходило вопреки стагнации и деградации государственной образовательной политики; как верхняя планка образовательной политики на пути столь же трудного продвижения России к демократическому, правовому, социальному государству и гражданскому обществу; в бесспорном влиянии этого закона не только на образовательную идеологию и массовое сознание образовательного сообщества, но и на социальную идеологию и социальное сознание российского общества.

 

Общее в обоих проектах закона состоит, пожалуй, в том, что они претендуют на роль своеобразного «образовательного кодекса» и потому пытаются охватить все звенья системы образования и все аспекты образовательной деятельности. Это совсем неплохо (видеть все поле образования), хотя и не всегда удается. Как не всегда удается реализовать главный программный ход проведения образовательной политики – через создание и реализацию федерально-региональных муниципальных образовательных программ развития образования, запускающих процессы этого развития. Казалось бы, Минобрнауки сделало в проекте беспрецедентный шаг вперед. Впервые за шесть лет своего существования оно отошло от взгляда на образование только как на сферу услуг, объявив его «общественно значимым благом». К образовательным же услугам оно отнесло таковые, «если они не завершаются выдачей документа, дающего право на продолжение образования… и занятие профессиональной деятельностью» (ст. 2. «Основные понятия и термины…»). Понадобилось шесть лет упорной общественной борьбы, чтобы такое понимание образования было продекларировано Минобрнауки. Но подчеркнем – только продекларировано. Как и многое другое – например, приоритетность образования, государственные гарантии обеспечения прав граждан на образование и т.д.

В отличие от альтернативного проекта министерство постоянно и традиционно уклоняется от конкретных, в частности, выраженных в цифрах, обязательств по отношению к образованию. И посему его проект представляет по существу набор благих пожеланий. Напротив, альтернативный проект неизменно прибегает к цифрам, к раскрытию конкретных механизмов развития образования.

 

Вот конкретные примеры разительных различий двух проектов.

1. Министерский проект умалчивает о размерах финансовых расходов на нужды образования. Альтернативный проект предусматривает выделение на эти нужды финансовых средств в размере 7% валового внутреннего продукта, ориентируясь на развитые страны, и одновременно устанавливает выделение 5% федерального бюджета на развитие высшего образования.

2. Министерский проект умалчивает о налоговых льготах для образования. Альтернативный проект возвращает эти льготы в соответствии с Законом «Об образовании» в редакции 1992 и 1996 годов, т.е. закрепляет те налоговые нормы в образовании, которые существуют во всем цивилизованном мире.

3. Коренное отличие содержится и во взглядах авторов проектов на механизмы финансирования образовательных организаций. Официальный проект настаивает на их «подушевом» финансировании. Альтернативный проект убедительно показывает, что 30% финансирования не должно зависеть от «подушевого» принципа, они направляются на обеспечение текущего функционирования образовательных организаций. К сельской школе, справедливо утверждает альтернативный проект, принцип «подушевого» финансирования вообще неприменим.

4. В министерском проекте о конкретной оплате труда педагогов не говорится ни слова. Альтернативный проект настаивает на том, что средняя зарплата в образовании должна быть выше средней зарплаты в промышленности. Это мировая азбука. Общеизвестно, что государство, где средняя заработная плата педагогов ниже средней зарплаты по стране, не способно к развитию. В свое время еще Джон Кеннеди заявлял: мы не можем позволить себе, чтобы автослесарь, который возится с нашей машиной, или ее заправщик на бензоколонке зарабатывали больше, чем учителя, которым мы доверяем своих детей, т.е. будущее страны. У нас нет людей с таким политическим мышлением. В результате в первом квартале 2011 года соотношение зарплаты в образовании и промышленности составило в России 64%, в США – 129%.

5. То же со стипендиями. Об их размере в министерском проекте – опять ни слова. Альтернативный проект предлагает установить размер социальных стипендий в средних и высших профессиональных учебных заведениях на уровне прожиточного минимума. Академические стипендии в вузах – 80% от этого минимума.

6. Альтернативный проект настаивает на сохранении требований не только к структуре, но и к содержанию образования в образовательных стандартах, дабы обеспечить единый минимальный (на самом деле базовый) уровень общего образования населения. Этот уровень, отраженный в «Примерных программах содержания образования», нисколько не ущемляет его вариативности, которую реально можно осуществить лишь на твердом основании, а не на зыбком песке педагогического радикализма.

7. Альтернативный проект настаивает, во-первых, на добровольности проведения ЕГЭ, поскольку его обязательность ведет к резкому снижению творческих способностей учащихся. Во-вторых, предлагает разные способы построения ЕГЭ для гуманитарных и естественнонаучных предметов.

 

По сути, необходимо сделать три нижеследующих шага.

1. Опубликовать альтернативный законопроект об образовании, чтобы шире ознакомить с ним общественность и образовательное сообщество.

2. Создать при правительстве РФ согласительную рабочую группу (целесообразно под руководством Олега Смолина) с привлечением к ней ученых-педагогов, педагогов-практиков, представителей общества и деловых кругов, чтобы на базе двух указанных законопроектов создать один полноценный, внятный, ответственный проект, соответствующий и современным образовательным реалиям, и стратегическим задачам развития отечественного образования. Это предложение – объединить работу над двумя проектами – может показаться странным после общей негативной оценки министерского документа. Однако такая оценка отнюдь не означает, что в нем все одноцветно плохо, что там нет позитивных наработок. Их там, кстати, совсем немало. И было бы расточительно ими не воспользоваться.

3. В ходе предстоящей работы над проектами закона необходимо досконально проанализировать существующую правоприменительную практику в сфере образования, вскрыть все очевидные и неочевидные ее пороки, найти пути и способы ее нормализации. Особенно это относится к раковой опухоли нашего образования – коррупции, взяткам, многообразным школьным поборам. Необходимо найти конкретные и действенные меры их пресечения, включая меры административного и уголовного воздействия, вплоть до лишения виновных права на педагогическую деятельность. И это, кстати, один из лучших способов сокращения избыточного педагогического персонала, наряду с теми, кто попирает личность и достоинство учащихся.