Обзор российской образовательной прессы

«Парламентские слушания являются по сути первыми общественными слушаниями по реализации одного из национальных проектов. Реализация проекта показывает, что все задуманное можно сделать вовремя и при этом добавлять по ходу достаточно значимые вещи, которые позволительно рассматривать как заделы на 2007 год, - говорит председатель Комитета Госдумы по образованию и науке Николай Булаев.
Предложения не заставили себя долго ждать. Прежде всего дело касается зарплат. Учителя, формально получившие прибавку к жалованью, сильно отстают в росте зарплат от своих вечных конкурентов – врачей». «Средняя зарплата врача после всех прибавок дошла сейчас почти до 15 тысяч рублей, в то время как учитель получает вдвое меньше. Неудивительно, что лучшие специалисты в образование не идут, а его качество падает, и особенно заметно в математике, русском языке, истории. Для того чтобы выровнять положение, средств, предусмотренных нацпроектом "Образование", недостаточно, - подчеркнул глава профильной комиссии Общественной палаты, ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов. -
Чтобы решить проблему, надо увеличить зарплаты всем учителям, а этого-то нацпроект, нацеленный на "точечное" финансирование образования, не предусматривает».

 

Что касается самих грантов, то против никто не возражает. Но в финансировании сферы ориентироваться только на них нельзя. «Гранты - вещь хорошая, но только если они идут в дополнение, а не взамен основного финансирования. Если мы даем одни только гранты, то этим невольно вызываем рост неравенства возможностей в сфере образования, поскольку больше средств получают продвинутые, а значит, более обеспеченные. Сейчас гранты получают каждый 10-й вуз и каждый 150-й учитель. В таких условиях гранты закрепляют неравенство прав на образование, а оно, по мнению международных экспертов, и так подошло в России к опасной черте», - говорит первый заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию и науке Олег Смолин. Бюджет же страны покрывает лишь 40 процентов потребности сферы.

О доступном всем качественном образовании нельзя говорить, пока не будут решены проблемы дошкольного и дополнительного детского образования, проблемы школьных библиотек. «Школьные библиотеки, дошкольное и дополнительное образование детей остались за рамками национального проекта. Материальная база, ресурсное обеспечение очень скудное, а у работников этой сферы самая низкая оплата труда в системе образования. Фактически данные учреждения находятся на обочине образовательной политики, мы рискуем потерять важнейшие институты воспитания и развития наших детей. Специалисты, работающие в учреждениях дошкольного и дополнительного образования, а также в школьных библиотеках и в социальном, и в материальном плане должны перестать себя чувствовать ущербными и несправедливо забытыми. Это можно было бы поправить в рамках национального проекта на 2007 год», - настаивает председатель Комитета Госдумы по делам женщин, семьи и детей Екатерина Лахова.

 

Модернизация российского образования продолжается, и тем не менее, несмотря на имеющиеся проблемы, Россия может вести диалог со своими международными партнерами на равных. По уровню грамотности населения мы по-прежнему в числе мировых лидеров - пусть немного, но опережаем остальные страны "Большой восьмерки". Нам еще предстоит решить вопросы повышения мобильности студентов и преподавателей. И многие специалисты уверены, что место России на мировом рынке образовательных услуг сегодня не соответствует качеству нашей научной школы. Подавляющее большинство иностранных студентов едут учиться в США, приносят в бюджет страны десятки миллиардов долларов. Россия же со своей 3-процентной долей на рынке зарабатывает на иностранных студентах чуть более 400 миллионов. Кроме того, реформаторам предстоит сделать все, чтобы преодолеть разрыв между образованностью, подготовленностью людей и требованиями современной экономики. Пока что этот разрыв стремительно растет.

 

Очередная реформа российской высшей школы может обернуться провалом, считает газета «Новые Известия» от 19 июля. Российские чиновники уже к 2010 году планируют полностью приравнять систему высшего образования к европейским стандартам. Об этом в рамках встреч «большой восьмерки» заявил министр образования и науки Андрей Фурсенко. Через четыре года, по подсчетам министерства, Россия завершит все мероприятия в рамках «Болонского процесса», то есть вузы страны перейдут на двухступенчатую систему преподавания – бакалавриат и магистратуру, а студенты получат право продолжать начатое в России образование в университетах стран Евросоюза.

Между тем против внедрения западных стандартов выступает ряд ректоров ведущих вузов, в том числе МГУ. Недовольны предстоящей реформой и многие студенты: они убеждены, что Болонская система ударит по их карману. Свое название – «Болонский процесс» получил от итальянского города Болонья, в котором в 1999 году 29 министров европейских стран приняли решение сблизить существующие в Европе системы образования. С 2003 года основные принципы принятой конвенции начали вводиться в России. До недавних пор этот процесс шел умеренными темпами. Но теперь чиновники решили напомнить вузам о европейской программе. «Что касается «Болонского процесса», то мы взяли на себя обязательство, что к 2010 году Россия завершит мероприятия, связанные с этой реформой», – заявил субботу замминистра образования и науки Владимир Фридлянов. А в воскресенье его поддержал Андрей Фурсенко, который напомнил, что «Болонский процесс» – один из важнейших проектов, направленных на развитие образования в мире и осуществить его необходимо в ближайшие четыре года.

Упоминание о «Болонском процессе» вызвало очередную волну дискуссий среди работников сферы образования, на этот раз еще более ожесточенную, поскольку 2010 год уже не за горами. За реформу выступают в основном те вузы, в которых на правах эксперимента некоторые пункты «Болонского процесса» уже действуют. «Главный плюс европейских стандартов – в их рациональности, – рассказал «НИ» заместитель начальника управления обеспечения международных связей Высшей школы экономики Борис Железов. – Количество вводных, общих предметов сокращается, зато основной упор делается на профессиональные навыки. Прозрачны и строго регламентированы параметры контроля качества образования. Студентов оценивают по мировым критериям, а сами учащиеся дают характеристики на своих педагогов и тем самым напрямую влияют на профессорский состав».

За внедрение программы, к примеру, не раз высказывался и декан факультета экономики МГУ Василий Колесов: «Двухступенчатая система лучше всего отвечает потребностям развития междисциплинарности», – отмечал он. Болонская система дает возможность стать бакалавром по одной специальности, а магистратуру закончить по другой. Таким образом, студентам предоставляется шанс комбинировать знания из различных областей и готовить себя к профессиональной деятельности на стыке существующих специальностей. Только плюсы в проекте видят и сотрудники Российского университета дружбы народов. «Болонскую систему можно сравнить с правилами дорожного движения, – поделился с «НИ» проректор РУДН Александр Ефремов. – Во всей Европе они одинаковы, что позволяет спокойно перемещаться из страны в страну. Общие правила образования способствуют мобильности студентов. Начав обучение в России, они смогут поступать в магистратуру в Англии, Франции или Италии».

Впрочем, оппонентов у Болонской системы тоже хватает. В том же МГУ не спешат распространять европейскую систему, внедренную на экономическом факультете, на остальные специальности. Против введения Болонской системы в чистом виде не раз высказывался и ректор МГУ Виктор Садовничий. По его мнению, приняв западный стиль образования, Россия начнет «готовить лаборантов для Запада», не более того. «Мы готовы принять лишь некоторые положения Болонской системы, – пояснила «НИ» пресс-секретарь МГУ Евгения Зайцева. – Но отдельные пункты в корне противоречат российским принципам образования. Например, крайне трудно будет реализовать на российской почве ту же схему бакалавриат–магистратура. На бакалавра учатся 3–4 года. А в России найдется мало вузов, которые смогут, не снижая качества образования, за три года выпустить квалифицированных специалистов».

По словам Евгении Зайцевой, не стыкуются с нашей системой образования и так называемые кредитные часы, когда студента, например, из Италии принимают в университет во Франции, учитывая часы, уже прослушанные им в аудиториях вуза на родине. Российские учебные часы не имеют ничего общего с западными, а чтобы привести их в соответствие, нужно полностью менять методику образования в России. Если в Европе засчитывают в это количество и время самостоятельной работы «дома», то у нас, как известно, учитываются только академические часы, отбытые в аудитории.

Не устраивает экспертов и тот факт, что количество вводных (для общего развития) предметов в программе бакалавриата гораздо меньше, чем в программе специалиста. Таким образом, разрыв между школой и вузами еще более возрастает. По ряду общеобразовательных предметов могут образоваться существенные пробелы. В Италии, скажем, откуда родом Болонская система, между школами и вузом есть еще одна промежуточная ступень – колледжи, не окончив которые невозможно поступить в институты. «Нечто подобное придется вводить и в России, – заявил «НИ» председатель комиссии по образованию Московской городской думы Евгений Бунимович. – Уже сейчас разрыв между школьной и вузовской программами у нас очень велик. Одновременно с внедрением Болонской системы нужно создавать и дополнительные, буферные классы в школах, которые будут заниматься начальной профессиональной подготовкой детей».

Кроме того, получив диплом бакалавра, продолжить образование в магистратуре смогут далеко не все студенты. Чтобы взойти на вторую ступень европейской системы, понадобится не только определенный багаж знаний, но и запас денег – как считают эксперты, бесплатных магистратур в России не будет.
«По сути, применение у нас Болонской системы – не что иное, как скрытый переход к платному образованию, – рассказал «Новым Известиям» президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. – Студенту придется выбирать: либо оставаться бакалавром, не имея возможности реализовать себя на рынке труда, либо платить немаленькие деньги за магистратуру. Сколько – вопрос пока не решенный. В Европе обучение в магистратуре стоит от 3 до 5 тыс. евро в год. А ведь Россия стремится именно к европейским стандартам». Общий курс обучения составит около 7 лет, 3–4 из которых студенту, вероятно, придется оплачивать из своего кармана. Если, конечно, это не сделает организация, для которой готовится специалист. Такая практика взаимоотношений работодателей с потенциальными кадрами, увы, редка в России. Ставку на сотрудничество с работодателями делают в основном негосударственные вузы, поэтому можно предположить, что именно в «частном секторе» «Болонский процесс» пойдет полным ходом.

«Реформы в негосударственный вузах проходят быстрее и безболезненнее, чем в государственных, – сказал «НИ» исполнительный директор Ассоциации негосударственных вузов России Валентин Гуров. – Частные вузы не такие консервативные и не такие неповоротливые, так что можно экспериментировать. Уже определен список вузов, которые в первую очередь проведут реорганизацию учебного процесса, а на их примере мы будем решать, как проводить реформу дальше». Такая реорганизация, впрочем, не может не отразиться на стоимости обучения. Внедрение европейской системы образования повысит престиж вуза, а значит, повысит и ежегодную плату за право учиться по-западному.

Российские студенты уже подсчитывают деньги в кармане и строят пессимистичные прогнозы о том, что нововведение ударит именно по ним. «Пока в двухступенчатой системе образования я вижу лишь неудобство, – сказала «НИ» студентка МГУ Анастасия Макарова. – Когда мы отучились три года и стали бакалаврами, нам выдали на руки документы и отправили в приемную комиссию магистратуры. Причем при поступлении у нас не было никаких привилегий, экзамены мы сдавали на общих основаниях с иногородними и «переводниками» с других факультетов. Так что прошли далеко не все, и продолжать обучение моей группе пришлось совсем в другом составе». «Среди достоинств Болонской системы называют возможность продолжать обучение за рубежом, объездить сразу несколько стран в рамках одной образовательной программы, – говорит студент МГИМО Роман Дмитриев. – При этом никто не собирается оплачивать студентам дорогу и питание в чужой стране. Да, существуют специальные скидки и льготы, но и с ними сумма путешествия оказывается непосильной для обычного студента. Средняя стоимость программы обмена – 15–20 тыс. долларов». В принципе студенты могли бы взять на эти цели банковский кредит, но он далеко не всем по карману».

Ситуация осложняется еще и тем, что до сих пор не ясно, каким образом будет массово вводиться Болонская система. «Во время административной реформы, когда были ликвидированы все правительственные комиссии, мы лишились и комиссии, которая вела дискуссию с европейскими коллегами в рамках «Болонского процесса», – пояснил «НИ» Сергей Комков. – Сегодня единого органа, который бы контролировал интеграцию европейской системы в российскую, просто не существует, как не существует и единой позиции по этому вопросу. А потому каждый вуз решает для себя, как будет выглядеть новая система образования». По мнению г-на Комкова, если чиновники планируют форсированными темпами провести реформу, им придется выбирать – либо оказывать давление на вузы, как это сейчас происходит с ЕГЭ, либо проводить реформу выборочно. «Главное, чтобы процесс внедрения системы не шел насильно, – убежден г-н Бунимович. – Нельзя чесать все вузы под одну гребенку. Слабым институтам система пойдет на пользу. Что касается ведущих образовательных центров страны, им должна быть предоставлена свобода выбора – присоединяться к «Болонскому процессу» или нет».

 

Буквально на днях из Аргентины вернулась наша сборная по биологии. Два "серебра" и две "бронзы" - таков "улов" российских школьниц, каждая из которых - уже студентка МГУ им. Ломоносова, сообщает «Российская газета» от 25 июля. До конца года российским старшеклассникам предстоит еще показать себя на олимпиадах по информатике (14-25 августа в Мексике) и астрономии (10-19 ноября в Индии). А зимой в Бразилии на олимпиаде по естествознанию будут соревноваться со сверстниками из разных стран члены российской сборной юниоров.

 

«На Всероссийской олимпиаде знания нужны вширь, а на международной - вглубь, - сравнивает свои впечатления серебряный призер Анастасия Иванова, выпускница гимназии N 4 из Оренбурга. - У нас задания часто касаются каких-нибудь исключений, знания дополнительной литературы. Международная олимпиада выявляет глубину знаний именно школьной программы и практически не касается исключений из правил».

 

Сборная по химии привезла в Россию три золотые и одну серебряную медали, физики заработали две золотые и три серебряные награды. Но особенно впечатляющих результатов добились наши юные Лобачевские. Математическая сборная России положила в свою копилку 3 "золота" и 3 "серебра", заняв второе место в общекомандном зачете после Китая. А один из участников сборной Александр Магазинов, выпускник 33-й школы Ярославля, стал абсолютным чемпионом, заработав максимальное количество баллов. Всего же наши ребята завоевали на сегодняшний день 8 золотых, 9 серебряных и 2 бронзовые медали, доказав в очередной раз, что российские команды на протяжении многих лет - одни из самых сильных в мире.

 

По сравнению с успехами на международных олимпиадах, абитуриенты зачастую показывают несколько иные результаты. В Новосибирском государственном техническом университете на приемных экзаменах «в первый заход» тридцать семь процентов абитуриентов получили двойки. Об этом и о многом газета «Советская Сибирь» от 18 июля беседует с профессором и проректором по учебной работе технического университета Юрием Андреевичем Афанасьевым.

 

«Я уже шестнадцать лет подряд вплотную занимаюсь приемными экзаменами в наш вуз, - говорит Юрий Афанасьев. - Все время, включая и прошлый год, число абитуриентов росло, а в этом году оно заметно у нас снижается. я не стал бы объяснять это снижение только тем, что мы попадаем в демографическую яму. Есть и другие причины. На количество поступающих к нам, несомненно, повлияло и то, что в НГТУ теперь не будет военной кафедры. Кроме того, мы несколько ужесточили правила приема для абитуриентов, которые имели средний балл четыре с половиной и выше. Мы принимали, например, раньше абитуриентов, когда один экзамен был сдан ими на пятерку, а остальные хорошие оценки «набирали» у ребят из аттестата зрелости. Далеко не со всеми так получалось, но желающих пройти в вуз по такому варианту было много.

В этом году этот вариант исчез и по рекомендации комиссии, которая нас проверяла, посчитавшей, что это не соответствует установленному порядку приема, и по необходимости несколько ужесточить требования при поступлении в НГТУ. Возможно, что и это способствовало уменьшению числа поступающих в НГТУ. На вчерашний день к нам поступает на тысячу человек меньше, чем на это же число в прошлом году. Сегодня поступающих на одно место — 3,6, а в прошлом году было четыре. Как видите, заметно, и это вызывает у нас тревогу».

 

«Мы не можем снизить вступительные требования по многим причинам. В том числе и потому, что экзаменационные материалы уже давно присланы, и мы не вправе их как-то изменять, а тем более — облегчать. Особенно на экзаменах по ЕГЭ, которые начнутся в НГТУ с шестнадцатого июля. На них все предельно строго и утверждено. Так что требования, конечно, снижать не станем, а вот средний балл в конкурсе поступающих, как мне кажется, будет меньше. Сложнее сдавать по нашим материалам. Обилие двоек как раз говорит об этом. Чем объяснить такое обилие неудов? Здесь тоже нет одной причины. И я уверен, что сложность материалов не увеличилась. У нас одна и та же предметная комиссия. Я не склонен категорически обвинять за такое массовое незнание только школы. Пока окончательных выводов мы не сделали. Но в сентябре проведем тщательный анализ и эти выводы появятся».

 

«Была совершена очень большая ошибка - когда физику исключили из обязательных предметов при сдаче экзаменов даже в некоторые технические вузы. В том числе и Новосибирска. Если учесть, что сейчас идет профилирование, то физику можно было бы исключить на экзаменах для гуманитариев. Тем более что они все равно ее не знали и знать не будут. Но уж для будущих инженеров она обязательна. Это нонсенс, что и здесь физику исключили из экзаменов».

 

« Молодежь у нас хорошая. Просто она другая, более целенаправленная. Она строже и заметнее вбирает в себя то, что считает необходимым для современной жизни. Я так сужу не по абитуриентам — это еще терра инкогнита, неизведанный народ, — а по нашим студентам. Они разные, и настолько разные, что их в одни рамки не загонишь. В них словно заложен весь спектр современных интересов. Среди них есть те, кто лучше, и те, кто хуже. Если их сравнивать со студентами моего поколения, то у нынешних студентов выше информационный уровень, они больше знают, но глубина знаний скорее ниже, чем выше. Они более реалистично подходят к тому, что им надо знать для жизни. Сегодняшняя студенческая молодежь намного прагматичней, чем было мое поколение. Она часто задает вопрос: «А зачем нам это надо?» Или откровенно заявляет: «В моей работе это не понадобится». Но могут потребовать и дополнительный курс, если сочтут, что он понадобится в работе. Молодые сегодня основательнее готовятся к жизни, потому что хотят жить хорошо и заботятся об этом смолоду. У них есть программа жизни».

 

«Сейчас готовится новое поколение государственных образовательных стандартов. И в них будет предусмотрено примерно до пятидесяти процентов, в рамках которых сами вузы будут определять, что им надо, какие дополнительные курсы вводить, а какими можно и пренебречь. Некоторые новые образовательные программы я уже смотрел. Среди важнейших критериев предусматриваются уровень компетенции, что обязательно должны знать и главное — уметь будущие специалисты. В свое время мы справедливо гордились своими знаниями. Но вот применять их на практике многие специалисты не умели, а то и не хотели. Больше того: многие полученные знания никогда не применялись. Спроса на них не было. А сейчас жизнь быстро меняется. Одного образования на всю жизнь недостаточно. Надо учиться и переучиваться. И вузы должны на это ориентироваться. Современное общество более динамично развивается. Обновление происходит гораздо быстрее, чем раньше. Вузы не имеют права этого не замечать. Теперь с одним багажом знаний прожить жизнь интересно и достойно трудно. А раньше можно было. Сейчас — нет. Особенно в технике и информационных технологиях. Перемены идут быстро, а иногда и стремительно. И технический университет должен ориентироваться как раз на это — на новое. В этом году мы примем в университет около трех тысяч человек. Примерно половину, ну, чуть меньше, бюджетников и полторы тысячи контрактников. Приблизительно столько же мы приняли и в прошлом году. Учтите, что у нас в университете готовят специалистов не только по автоматике и вычислительной технике, электронике и физике, механике и энергетике, но и гуманитариев много. Они составляют, пожалуй, уже одну треть. Ну, не тысячу, а человек 700 — 800. Это филология, регионоведение, социология, социальная работа, новая специальность — методика преподавания английского языка и еще одна новая специальность — по антропологии, социально-культурный сервис и туризм и т. д. Словом, для технического университета гуманитарных специальностей уже много».